Том 2 - Страница 228

228

Еще до окончания публикации романа «Русское слово» поместило статью В. Зайцева «Перлы и адаманты русской журналистики», в которой давалась оценка различных реакционных явлений в литературе. Коснулся критик и романа «Некуда». Ставя его в связь с другими антинигилистическими романами, он писал: «Изумление читателя вот уже второй год постоянно возрастает. При «Взбаламученном море» казалось, что гаже уже нельзя будет выдумать. Вышло «Марево». Но в «Мареве» даже гадость имеет хотя какое-нибудь прикрытие: берутся небывалые личности, которые автор усиливается, возвести в типы. А тут вдруг является чудище, которое уж совершенно со всякого толка сбивает; читаешь и не веришь глазам, просто зги не видно. В сущности это просто плохо подслушанные сплетни, перенесенные в литературу» («Русское слово», 1864, № 6, стр. 48). Подыскивая сравнения и аналогии к роману «Некуда», Зайцев там же писал: «Что такое этот роман — это уж и сказать невозможно, и единственное уподобление, какое можно сделать ему, это статьи немецких таинственных газет и журналов вроде «Baierischer Polizei Anzeiger» или «Deutsches Geheim Polizei Centralblatt». Разница только в том, что «Некуда» не сопровождается фотографическими снимками» (там же, стр. 47).

Намек на полицейский, доносительный характер произведения был, конечно, особенно тяжел для автора «Некуда». Против этого пришлось всю жизнь оправдываться писателю. Безусловно, лично Лесков неповинен в связях с III отделением — о подобных обвинениях он всегда говорил с негодованием, — но объективный смысл его портретных зарисовок в обстановке наступления реакции на демократические силы не мог не возмущать передовую печать. Резкость ее суждений была вполне оправдана. С оценкой «Русского слова» солидаризировался и «Современник», выступивший с осуждением «Некуда» также еще до окончания его печатания. С особенно суровой критикой романа Лескова выступил Писарев. В статье «Сердитое бессилие», помещенной в февральском номере «Русского слова» за 1865 год он дал уничтожающую оценку романа Клюшникова «Марево», опубликованного в «Русском вестнике» в 1864 году. В следующем номере «Русского слова» появилась статья Писарева «Прогулка по садам российской словесности», в которой критик вынес приговор и роману «Некуда», поставив его в один ряд с «Взбаламученным морем» и «Маревом». Определяя политическую и общественную позицию создателей этих произведений и отношение к ним демократического лагеря, Писарев решительно заявил: «На таких джентльменов, как гг. Писемский, Клюшников и Стебницкий, все здравомыслящие люди смотрят как на людей отпетых. С ними не рассуждают о направлениях; их обходят в тою осторожностью, с какою благоразумный путник обходит очень топкое болото» (Д. И. Писарев. Сочинения, т. 3, стр. 260). Оценку «Некуда» и его автора Писарев закончил словами: «Меня очень интересуют следующие два вопроса: 1) Найдется ли теперь в России — кроме «Русского вестника» — хоть один журнал, который осмелился бы напечатать на своих страницах что-нибудь выходящее из-под пера г. Стебницкого и подписанное его фамилиею? 2) Найдется ли в России хоть один честный писатель, который будет настолько неосторожен и равнодушен к своей репутации, что согласится работать в журнале, украшающем себя повестями и романами г. Стебницкого?» (там же, стр. 262–263). От этого страшного удара, нанесенного рукой узника Петропавловской крепости, Лесков долго не мог оправиться; оценка Писарева на многие годы определила его политическую репутацию.

С оценкой «Некуда» выступили позднее и «Отечественные записки». M. E. Салтыков-Щедрин в рецензии на «Повести, очерки и рассказы М. Стебницкого», вышедшие в свет в 1868–1869 годах, писал о пагубной роли романа «Некуда» в творческой биографии Лескова: «Это произведение пера г-на Стебницкого имело для него самого роковое и почти трагическое значение: по милости этого романа, литературная репутация его сразу была составлена, известность упрочена и судьба его, как писателя, тут же решена была навеки» (Н. Щедрин (M. E. Салтыков). Полное собрание сочинений, т. 8, стр. 364). Касаясь критических отзывов о романе, Щедрин говорил: «Тотчас же по выходе в свет он возбудил в публике междоусобие: одни стали говорить, что роман списан с натуры и что поэтому он имеет громадное обличительное значение; другие же утверждали, что это вовсе и не роман, а просто сбор разных сплетен, следовательно, он и значения никакого иметь не может… и впоследствии — литературная критика относилась к роману «Некуда» совершенно безучастно и ни разу не удостоила его разбора, которого, повидимому, следовало ожидать, судя по впечатлению, произведенному романом» (там же, стр. 364–365). Салтыков-Щедрин далее разъясняет причины отсутствия подлинной критики романа: «Но этого мало, что критики не было; ее и не могло быть; а не могло быть потому, что изделие г-на Стебницкого, известное в продаже под названием «Некуда», никогда не было литературным произведением; стало быть, и относиться к нему, как к настоящему роману, не только не было надобности, но даже и не было никакой возможности» (там же, стр. 365). Очевидно, что этим отзывом Салтыков-Щедрин присоединился к суждениям, высказанным в свое время на страницах «Русского слова» и «Современника».

Оценки революционно-демократической печати определили не только литературную, но и общественную репутацию писателя после появления «Некуда». Уже в поздние годы Лесков с горечью вспоминал: «При моем появлении в обществе люди брали шапки и уходили вон; в ресторанах нарочно при мне ругали автора «Некуда»… (А. И. Фаресов. Против течений. Н. С. Лесков. Его жизнь, сочинения, полемика и воспоминания о нем. СПб., 1904, стр. 60).

228